На московских водопроводных станциях вода проходит четыре стадии очистки и в результате оказывается довольно чистой, во всяком случае соответствует нормам ГОСТа.

Большая часть территории России расположена в зоне так называемого промывного режима — количество осадков, выпадающих за год, превышает количество испарений. Для таких земель проблема количественной нехватки воды обычно неактуальна. Не испытывает трудностей с водоснабжением и Москва — даже в 1996 году, после аномально малоснежной зимы, дефицита воды в столице не было.

Московский водопровод — окончание огромной гидротехнической системы, протянувшейся на сотни километров к северу и западу от города, в Тверскую и Смоленскую области. Основными источниками для нее служат Москва-река с ее притоками и верхняя Волга. Москва-река через свой приток Рузу дополнительно подпитывается из Вазузской гидросистемы, включающей Зубцовский гидроузел, водохранилище в поймах Вазузы, Гжати и Яузы (тезки второй по величине московской реки) и канал Яуза — Руза. В 80-е годы планировалось дополнить эту систему еще одним водохранилищем на Волге, неподалеку от Ржева, но этот проект был остановлен выступлениями общественности.

Четыре действующие водопроводные станции московского водопровода вливают в него около 6 млн. кубометров воды в сутки — примерно по 600 литров на каждого жителя (если учесть, что на московской сети «сидит» ряд городов и поселков ближнего Подмосковья). Правда, значительную часть этой воды забирают предприятия, но и на бытовые нужды уходит почти по 400 литров на москвича. Для сравнения: в Западной Европе и Северной Америке эта цифра составляет 130 — 250 литров в сутки. Столь резкое различие обусловлено в основном бесполезными потерями воды. По оценкам специалистов, между водозаборной станцией и квартирой в Москве теряется 15 -16 процентов перекачиваемой воды. Сколько ее пропадает без дела в самих квартирах и офисах, никто точно не знает, но, по словам генерального директора МГП «Мосводоканал» (в ведении которого находится московская водопроводная сеть) Станислава Храменкова, после установки в доме водосберегающих устройств (о которых речь ниже) расход воды в нем уменьшается в полтора-два раза. Что, впрочем, неудивительно: хронически текущие краны и унитазы, в которых подача воды не прекращается с заполнением бачка, нередки даже в квартирах, а в учреждениях полностью исправной сантехники почти не бывает.

На тех реках, воду которых пьет Москва, выше ее стоит множество населенных пунктов, в том числе таких крупных и промышленно развитых, как, например, Тверь. К их промышленным отходам, канализации, смыву с улиц и т. п. добавляются еще и стоки с полей, грязь от водного транспорта и многое другое. Поэтому на московских водопроводных станциях вода проходит четыре стадии очистки: первичное хлорирование (уничтожающее микробы), коагуляцию (в воду добавляют сульфат алюминия; образующаяся при этом гидроокись алюминия выпадает хлопьями, увлекая с собой основную часть растворенных в воде веществ), механическую фильтрацию и вторичное хлорирование. Последнее вызвано тем, что из-за плачевного состояния самой водопроводной сети в перекачиваемую по ней воду могут вновь попасть микробы, и надо, чтобы эта вода до самого последнего крана оставалась для них смертельной. Для человека это не полезно — не столько даже сам хлор (который ядовит и неприятен на запах и вкус, но легко уходит из воды при отстаивании или кипячении), сколько его производные. Поящие Москву реки текут в основном из болот и несут в себе (особенно волжская вода) массу органики. Сама по себе она вполне безвредна, но, взаимодействуя с хлором, образует букет довольно неприятных соединений, включающий, по некоторым (правда, неподтвержденным) данным, даже знаменитые диоксины, для которых нет «безопасных концентраций».

Тем не менее вода в московском водопроводе довольно чистая. Во всяком случае требования соответствующего ГОСТа (в январе этого года наконец-то введен в действие новый, соответствующий рекомендациям Всемирной организации здравоохранения ГОСТ, согласно которому контролю подлежит около 200 параметров вместо 28, предусмотренных ГОСТом 1982 года). С 1994 года в Москве действует созданный при технической помощи французских фирм аналитический центр «Роса» (именуемый «независимым», хотя 49 процентами его акций владеет все тот же Мосводоканал), способный обеспечить необходимый контроль. На Рублевской станции завершается строительство блока, где для первичного обеззараживания вместо хлора будет использоваться более безопасный озон (вторичное хлорирование останется в полном объеме), а в перспективе планируется строительство пятой — Юго-Западной — водопроводной станции, целиком укомплектованной новейшим оборудованием. (Интересно отметить, что пробной площадкой всех улучшений неизменно оказывается западная часть города, где в последние годы | предпочитает селиться политическая и деловая элита.)

Впрочем, московский водопровод ждут и более масштабные перспективы: совместное решение городского и областного правительств предусматривает сооружение двух мощных артезианских водозаборов — Южного, который будет питаться подрусловыми водами Оки в районе Серпухова (его технико-экономическое обоснование должно быть готово до конца этого года), и Северного, первоначально планировавшегося в окрестностях Талдома. Каждого из них свяжет с Москвой стокилометровый магистральный трубопровод. После выхода на полную мощность эти источники будут давать 2,7 млн. кубометров в сутки.

Вот только кто их примет? Население Москвы (по крайней мере, официально зарегистрированное) не растет, коммунальное хозяйство хоть и черепашьими темпами, но совершенствуется, часть промышленности выводится за пределы города, а оставшаяся сильно сократила объемы производства и, соответственно, водопотребления. К тому же Мосводоканал в последние годы побуждает предприятия-потребители жестче контролировать расход воды. В результате за последние два года подача воды в город сократилась на 11 процентов. По прогнозам Мосводоканала, к 2010 году бытовое потребление воды снизится до 250 литров на душу населения в сутки, то есть более чем в полтора раза. На таком фоне проект очередной масштабной и дорогостоящей стройки смотрится довольно странно.

В Мосводоканале проект артезианских водозаборов объясняют тем, что промышленный спад не будет продолжаться вечно, а, кроме того, городу необходимо иметь альтернативный источник водоснабжения «на случай чего» — скажем, масштабной техногенной катастрофы в верховьях питающих Москву рек. Первый тезис вызывает большие сомнения: грядущий подъем производства вряд ли может основываться на старых водоемких технологиях, да и вывод промышленности из города будет продолжаться при любой экономической конъюнктуре. С идеей же альтернативного источника согласны абсолютно все. Но дело в том, что в отличие от рек подземные воды — ресурс невозобновляемый. То есть по мере их выкачивания в водоносный пласт будет поступать новая вода, но это будут грунтовые воды, питаемые поверхностными стоками — теми самыми, альтернативой которым и должна быть вода артезианская. И после этого уже никакая технология не вернет подземным озерам их нынешнюю чистоту.

Вдобавок разработка подземных вод чревата «побочными эффектами». Так, по мнению многих специалистов-гидрологов, откачка артезианских вод неизбежно понизит уровень вод грунтовых, что превратит талдомские торфяники в гигантский склад горючего материала. С другой стороны, значительная часть зданий и сооружений в Москве уже страдает от подтоп-ления грунтовыми водами. Согласно прогнозу, сделанному в начале 90-х геоцентром «Москва», к 2010 году это бедствие должно охватить примерно половину территории города. Однако в последние годы рост пятен подтопления прекратился -по странному совпадению, одновременно со снижением количества потребляемой городом воды…

«Я могу предложить только два объяснения этому проекту, — говорит гидрогеолог Ольга Гроздова, полтора десятилетия изучающая водные источники московского региона. -Либо это очередная попытка ублажить элиту, которая хочет пить только артезианскую воду. Либо это проектные и гидростроительные организации лоббируют себе заказы».

Г-н Храменков утверждает, что лоббирует этот проект именно Мосводоканал, но при этом настаивает, что главная стратегия его предприятия — водосбережение. Последнее, впрочем, неудивительно: цена кубометра воды для населения (63 копейки) сейчас почти вдвое ниже себестоимости его доставки (1 рубль 10 копеек), и потому каждый лишний куб в бытовую сеть для Мосводоканала — прямой убыток. Лет пять назад его специалисты разработали ряд простых и полезных устройств: керамические (не нуждающиеся в вечно подтекающих и быстро истирающихся резиновых прокладках) головки вентилей, специальные вставки в смывной бачок, прекращающие поступление воды в него при наполнении, и т. д. За прошедшие с тех пор годы такими устройствами оборудовано около 70 тысяч московских квартир — вроде бы много, но если учесть, что общее число квартир в Москве выражается семизначной цифрой, такая реконструкция может растянуться на добрый век. И дело не в дороговизне «маленьких хитростей» (замена производится бесплатно) или нерасторопности Мосводоканала. Москвичей поколениями приучали затягивать краны изо всех сил, и теперь это делается уже автоматически. Но керамический вентиль затянуть нельзя, а можно только сломать — что и происходит. Кроме того, по словам мастеров-сантехников, «чересчур надежные», неподтекающие краны приводят к тому, что при внезапных скачках напора из строя выходят ветхие трубы.

Решение любой проблемы начинается с получения полной и достоверной информации. Вот уже два года в Москве действует норматив, согласно которому во всех вновь строящихся домах каждая квартира должна иметь индивидуальный водомерный счетчик. Однако в его выполнении не заинтересованы ни строители, ни ДЕЗы, ни жильцы. Пока что Мосводоканал надеется до 2003 года оборудовать счетчиком каждый отдельно стоящий московский дом.

Автор: Борис Жуков

Источник: Журнал «ИТОГИ»
№35, 31 августа 1999 г.