В лаосском и тайском языках, которые соотносятся между собой примерно как украинский и русский, великая река Юго-Восточной Азии именуется Ме Нам Кхонг, сокращенно — Нам Кхонг. У европейцев — Меконг. Ме Нам означает Матерь Вод и применяется к любой большой реке, а Кхонг — лаосско-тайское произношение индийского слова «Ганг». То есть Ме Нам Кхонг — это Матерь Вод Ганг.
Меконг течет в основном по границе Лаоса и лишь на самом юге и северо-западе непосредственно по его территории. Собственно, лаосско-тайская граница почти целиком и проходит по Меконгу: ее речной участок составляет полторы тысячи километров. Северная речная граница, бирмано-лаосская, гораздо короче — около 300 километров. Лаос — горная страна, не имеющая выхода к морю, с относительно слаборазвитой дорожной сетью, поэтому Меконг с притоками — здесь основная транспортная артерия.
Но из-за своенравного характера горной реки курсируют по ней только лодки и плоскодонные кораблики сампаны с небольшой осадкой. Круглогодичное движение более крупных судов возможно только на пятисоткилометровом участке между Вьентьяном, лаосской столицей, и Кхемарратскими порогами, которые относительно проходимы только в период половодья, в августе — октябре.
А дальше путь в соседнюю Камбоджу и далее через Вьетнам в море преграждает самый широкий в мире (до 1700 метров) водопад Кхон. Ниже него в мае — октябре, когда наступает период муссонов, Меконг разливается на 15 километров. Этот участок реки сплошь усеян островами, на которых буйствует тропическая растительность. Он так и называется — Си Пхан Дон, Четыре Тысячи Островов.
Страна миллиона слонов
Две трети поголовья слонов в Лаосе, как и века назад, заняты на расчистке полей и лесозаготовках
Больше половины территории Лаоса занимают горы, в которых обитают преимущественно небольшие национальные группы: горные моны, горные лао и горные кхмеры, народности мяо, лаху, яо, лису и другие. Поэтому средняя плотность населения в стране невелика — 26,5 жителя на квадратный километр. Зато берега Меконга, где выращивают почти весь производимый в стране рис, сильно перенаселены. Две трети граждан шестимиллионного Лаоса проживают именно здесь.
Некоторое разнообразие в почти сплошь рисовое меню лаосцев вносит рыба. Ловят здесь, как и в соседнем Вьетнаме, в основном пангасиуса и других представителей сомообразных. Попадаются трехметровые особи весом до 300 килограммов. Но такие великаны встречаются все реже: рыбные ресурсы Меконга быстро истощаются. Во-первых, слишком много вылавливают — быстрорастущее население надо чем-то кормить, а во-вторых, все новые гидросооружения, строящиеся на Меконге, преграждают рыбе путь к нерестилищам.
Когда-то Лаос назвали Страной миллиона слонов — Лан Санг. Испокон веку этих животных используют в Индокитае на тяжелых работах — заготовке леса, расчистке полей на горных склонах, транспортировке грузов. На слонах передвигались короли, высшая аристократия, во время религиозных процессий на спинах этих гигантов перевозили священные реликвии. Лаос некогда поставлял дрессированных слонов во все соседние страны. Одним из главных покупателей был Таиланд: воинственные тайские короли нуждались в большом количестве боевых слонов (и сейчас в армиях некоторых стран Индокитая используют этих животных для несения патрульной службы в труднопроходимых джунглях). Но, увы, сегодня Лаос в лучшем случае можно назвать Страной тысячи слонов. Во время Вьетнамской войны через пограничные горы Лаоса проходила знаменитая «тропа Хошимина», по которой Северный Вьетнам перебрасывал партизанам, действовавшим в окрестностях Сайгона, оружие, медикаменты, подкрепления.
Американцы активно бомбили тропу: за девять лет сбросили около трех миллионов тонн бомб, по десять тонн на квадратный километр и по полтонны на каждого лаосца! Вдобавок над лесами было распылено около 800 000 литров гербицидов и дефолиантов типа «оранж». Все это самым пагубным образом сказалось на экологии Лаоса. Особенно пострадали слоны, их поголовье сократилось в десять раз — с двадцати до двух тысяч. Из них диких — едва ли четверть. Обитают они преимущественно на севере, в провинции Сайнябули.
Не способствует сохранению этих животных и быстрое сокращение лесных массивов. Если в 70-х годах XX века они занимали 70% территории страны, то сегодня — лишь 40%. Крестьяне рубят деревья для хозяйственных нужд, расчищают участки леса под новые поля. У некоторых племен, например лао сунг (горных лао), сохранилось подсечно-огневое земледелие. Но если раньше вырубленный и сожженный лес успевал восстановиться, то сегодня из-за быстрого роста населения в горах этого не происходит. Свою лепту в уничтожение лесов вносит и крупный бизнес, который, игнорируя законы и квоты, активно продает древесину на экспорт.
Во время разлива этот участок великой реки, который называют Четыре Тысячи Островов, изобилует водоворотами и стремнинами
Сердце на берегу
Дени Дидро, имея в виду Санкт-Петербург, писал Екатерине II: «Страна, где столица помещена на краю государства, похожа на животное, у которого сердце находилось бы на кончике мизинца…» То же можно сказать и о лаосской столице: она расположена на левом берегу Меконга, а на правом — уже Таиланд. Вьентьян, основанный в 1560 году князем Сеттхатхиратхом как новая столица Лан Санга, в 1707 году, после распада государства, стал центром одноименного княжества. В 1778-м оно было завоевано королевством Сиам (так называлась тогда тайская монархия), а когда в 1828 году местные жители подняли восстание, город был серьезно разрушен сиамской армией.
Возле водопадов Тат Куанг Си всегда много буддийских монахов: вода играет особую роль в их религиозных ритуалах
Во второй половине XIX века французы, завоевав Вьетнам (в 1858–1884 годах) и подчинив Камбоджу (1863 год), вступили в противоборство с тайцами за центральную часть Индокитайского полуострова. В 1893 году флот Третьей республики блокировал бангкокский порт. Сиамский монарх был вынужден уступить большую часть ранее завоеванных территорий на левом берегу Меконга князю маленького северолаосского государства Луангпхабанг, который не замедлил принять французскую опеку. В 1899 году Вьентьян стал столицей протектората Лаос и дальше развивался по образцу других центров колониальной империи. Западные новшества, приспособленные к местным условиям, давали весьма органичный синтез. Сегодня в вытянувшемся вдоль реки городе живут свыше 200 000 человек, а вместе с окрестностями его население составляет 720 000.
Символом Вьентьяна и всего Лаоса является построенный Сеттхатхиратхом в 1566 году храм Пха Тхат Луанг. Внушительная позолоченная ступа для хранения буддийских реликвий, прозванная «Плюмажем мира», символизировала, как и камбоджийский Ангкор, великую гору Меру — центр Вселенной. После карательного рейда сиамских войск она пребывала в плачевном состоянии, пока через сто с небольшим лет не была реконструирована французскими архитекторами. Другое монументальное сооружение столицы — триумфальная арка Патусай, памятник борцам за независимость страны. Возведенная в 1957–1968 годах из бетона, вы деленного США лаосскому правительству на постройку аэропорта, она получила шутливое название «Арка вертикального взлета». В нее упирается проспект Лансанг — главная улица города.
Сочетание то и дело попадающихся на глаза изысканных построек европейских архитекторов с деревенской простотой жизненного уклада придает Вьентьяну особое обаяние. Миновав французские виллы в стиле колониального модерна и выйдя в самом центре города на берег Меконга, обнаруживаешь буйволов, спасающихся в воде от полуденной жары и насекомых. Фоном этой пасторальной картинке служит построенный в 1990 году мост Дружбы, связывающий лаосскую столицу с тайским городком Нонг Кхай.
Первое, на что обращаешь внимание в Лаосе, это открытость и неподдельный оптимизм жителей страны. И это несмотря на весьма низкий уровень жизни (для большинства лаосцев одежда и товары, произведенные в соседнем Таиланде, — предел мечтаний).
Путешественника всюду встречают доброжелательные улыбки. Здесь не то что трудно столкнуться с открытой агрессией, а даже разговор с кем-либо на повышенных тонах — большая редкость. Иностранные предприниматели, которым довелось вести дела в разных странах Азии, единодушно отмечают, что приятнее всего взаимодействовать с лаосскими партнерами.
Причины такого благодушия, возможно, кроются в буддизме Тхеравады: идеи мягкости и спокойной созерцательности, которыми пронизано это учение, лаосцы усваивают с детства. Даже от подростков, играющих на городских набережных небольшим ротанговым мячиком в излюбленную игру като, не услышишь, как бы ни захватывал их азарт, бранного слова.
Парк лежащего Будды
Лаосский праздник Нептуна
Если двигаться от Вьентьяна вверх по течению, то приблизительно через 150 километров граница уходит на запад, и Меконг на довольно большом отрезке становится внутренней лаосской рекой. Древняя столица страны Луангпхабанг тоже стоит на Меконге, но она, в отличие от Вьентьяна, находится в глубине лаосской территории.
Луангпхабанг знаменит храмом Пха Банг, построенным в 1353 году основателем лаосского государства Фа Нгумом для золотой статуи Будды, которую он получил в качестве приданого за кхмерской принцессой. Изваяние почитается как национальная реликвия и по сей день, завернутое в драгоценные ткани, хранится в храме. В этих местах в Матерь Вод впадают многочисленные притоки, а поскольку вода в буддийской традиции играет особую роль, здесь много монастырей и храмов. В 25 километрах от древней столицы, в месте слияния Меконга с рекой У, в пещерном храме находится несколько тысяч буддийских статуй, принесенных сюда пилигримами. В 32 километрах от города расположены знаменитые водопады Тат Куанг Си. Чистейшие бирюзовые струи каскадом низвергаются с каменных круч в естественные бассейны-чаши, из которых вода стекает в Меконг.
Из этих чаш лаосцы берут воду для ритуала омовения статуй Будды, совершаемого в лаосский Новый год, Бун Пимай, который отмечается в десятых числах апреля. Местные праздники вообще тесно связаны с водой, а Бун Пимай — это настоящий праздник Нептуна: во время него все обливают друг друга из чашек, чайников, ведер, шлангов — словом, из чего придется. Этот веселый обычай лаосцы соблюдают, даже когда оказываются за рубежом: как-то в Ханое автора статьи знакомый лаосец пригласил заглянуть в студенческое общежитие, где жили его соотечественники. Был как раз лаосский Новый год, и не успели мы войти, как на нас кто-то с хохотом плеснул водой из кружки.
С водой связан и другой красивый обычай — Лай Хуа Фай, или Праздник огненных корабликов. В ноябрьское полнолуние лаосцы собираются по берегам рек, озер и каналов и спускают на воду сделанные из бамбука или банановых листьев маленькие кораблики с горящими свечами и благовонными палочками.
Неисчислимое множество этих «светлячков», плывущих по Меконгу и отражающихся в глади его вод, — зрелище незабываемое.
Эпоха Красного Принца
В 1945 году Лаос стал независимым королевством, однако вспыхнувшая в конце 1950-х гражданская война расколола страну на две части. Проамериканское правительство контролировало (при формальном сохранении королевской власти) преимущественно юго-западные районы, а повстанческие прокоммунистические формирования базировались на востоке и севере. В 1974 году, еще до вывода американских войск, было создано коалиционное правительство, однако через год коммунисты мирным путем взяли власть в свои руки. Король отрекся от престола, и 2 декабря 1975 года было объявлено о создании Лаосской Народно-Демократической Республики. Пикантная деталь: президентский пост занял и сохранял до 1986 года представитель свергнутой династии и одновременно основатель лаосского революционного движения принц Суфанувонг, известный как Красный Принц. Получив образование во Франции, он стал идейным коммунистом и в 1950 году возглавил движение Патет Лао — «Лаосское государство», на базе которого впоследствии была сформирована Народно-революционная партия Лаоса, которая правит страной по сей день.
Многие лаосские крестьяне пользуются корзинами и люльками, которые служили еще их бабушкам
Мак и табак
От города Пактха дальше на север русло Меконга снова идет по границе — сначала с Таиландом, потом с Бирмой. Жизнь здешних малых народов мало изменилась за последнее тысячелетие: в каждом доме ткацкий станок, рыболовные снасти плетутся из бамбуковых волокон, гарпуны и примитивные самострелы — главные орудия промысла. Плавают здесь на традиционных длинных остроносых лодках, а женщины ходят в ярких домотканых нарядах, носят в ушах большие серьги и занимаются сбором кореньев трав.
В горах жизнь трудная, и немногочисленное местное население (в первую очередь хмонги и ико), чтобы прокормиться, разводит опийный мак. Именно этот труднодоступный регион на стыке Лаоса, Таиланда и Бирмы носит скандально известное название «золотой треугольник». В соседнем Китае производство опиума официально запрещено, однако именно через Поднебесную зелье из Индокитая попадает на западные рынки. Использовать Меконг для транспортировки опия-сырца мало кто рискует: лодку могут и досмотреть. Как правило, товар переправляют по глухим горным тропам.
Местное население свой опиум употребляет редко — здесь у мужчин в ходу выращиваемый на склонах местный сорт крепкого табака, весьма популярный и в соседних странах: во Вьетнаме, например, его называют тхуок лао — «лаосское зелье». У каждого горца имеется бамбуковая трубка, после нескольких затяжек которой человек ненадолго погружается в странный мучительный кайф. Горцы добавляют свой табак и в бетель — широко употребляемый здесь легкий наркотик. Это семена арековой пальмы, смешанные с белой известью и завернутые в лист бетеля. У тех, кто его жует, быстро чернеют зубы. В старину это считалось красивым во всем Индокитае, поэтому бетелем активно баловались и девушки.
Королева красоты по-лаосски
Вверх, к истокам
Если подниматься дальше по Меконгу, то сначала движешься вдоль лаосско-бирманской, а потом бирманско-китайской границы. Чем севернее, тем более извилистой, узкой и своенравной становится река, неслучайно свою часть Меконга китайцы так и называют Ланьцанцзян — Бурная река. На юге Китая она пробивает себе путь сквозь зеленые горы провинции Юньнань, откуда много веков назад пришли на свои нынешние земли тайские и лаосские племена. На рубеже II века до н. э. этот регион был завоеван Китаем. Местные правители периодически поднимали восстания и прогоняли китайцев, пока в середине XIII века монгольский хан Хубилай окончательно не покорил эти земли, включив их в состав провозглашенной им в 1271 году новой китайской империи Юань.
Китайская часть Меконга — это 2000 километров, чуть меньше половины его общей длины. Берега реки населяют более 25 этнических групп, во многом сохранивших традиционный уклад и ремесла. Мяо (хмонги) строят дома на сваях, пользуются собственным календарем и славятся как искусные вышивальщики, даи — умелые горные рисоводы, баи — резчики по мрамору и серебряных дел мастера, мужчины лаху охотятся с арбалетами и носят красные тюрбаны, а лису сохранили принесенный сюда миссионерами протестантизм (их церковь является частью официальной Протестантской церкви Китая), что не мешает им заключать браки путем умыкания невест.
Экология или энергетика
Пригодный для судоходства участок китайской части Меконга очень короток — всего 300 километров. Никто не рискует подниматься по воде выше селения Цичжун, примечательного тем, что живущие здесь 200 китайских семей составляют обособленную католическую общину. В селении стараниями французских миссионеров в начале XX века был построен собор, сочетающий черты китайской и романской архитектуры. Река в этих местах настолько бурная, что способна, особенно в половодье, снести любой мост, поэтому местные жители вместо него используют переброшенный через поток канат, по которому скользит блок. Усевшись в веревочной петле, привязанной к блоку, и стар и млад благополучно перебираются с берега на берег и таким же манером переправляют вязанки дров и даже домашних животных.
Ниже Цичжуна Китай, стремясь обеспечить стабильное судоходство и таким образом связать провинцию Юньнань с Таиландом и Лаосом, ведет работы по расширению русла и спрямлению фарватера, что вызывает протесты экологов и правительств соседних стран.
Надо сказать, что интересы шести держав, по которым протекает Меконг, прежде всего в части использования гидроэнергетических ресурсов реки, отнюдь не всегда совпадают. Китай и Таиланд, обладающие необходимыми средствами и технологиями, активно строят гидростанции. В Таиланде на одном из притоков Меконга возведена плотина Пак Мун. В КНР на самой реке уже стоят три (наиболее известная — Маньвань) и готовы проекты еще двенадцати. К 2020 году планируется создать шесть плотин на притоках Меконга.
Примеру соседей пытается следовать и аграрный Лаос, который при помощи иностранных партнеров строит сейчас на притоках несколько гидроэлектростанций. Это наступление на реку вызывает серьезную озабоченность Камбоджи, поскольку неминуемым следствием строительства в верховьях является понижение уровня воды в реке, а аграрная экономика страны сильно зависит от разливов Меконга и составляющего с ним единую систему озера Тонлесап. Не радуют планы северных соседей и Вьетнам, который сталкивается с проблемой засоления почв в дельте Меконга.
Строительство многочисленных гидротехнических объектов на реке уже привело к значительному ее загрязнению и, как следствие, к сокращению численности речных обитателей, в частности таких редких, как пресноводные дельфины. Для решения подобных проблем еще в 1957 году был создан международный Комитет по Меконгу, а в 1995 году — Комиссия по Меконгу.
Каждому по кусочку Тибета
На тибетском высокогорье жизнь меняется очень медленно: как и их предки, многие здешние крестьяне живут в неуютных глинобитных хижинах
Тибет — очень крупная территория, большая часть которой с 1951 года входит в состав КНР. Страна разделена на несколько частей: Тибетский автономный район (где находится историческая столица региона — город Лхаса), тибетские автономные округа и уезды на территории китайских провинций Цинхай, Юньнань, Ганьсу и Сычуань.
Три сестры
Но проблемы среднего течения Меконга мало волнуют тех, кто живет в верховьях реки, в восточной части Тибетского нагорья. Они и представить себе не могут, что далеко на юге их бурная Дзачу — так тибетцы называют свою часть Меконга — медленно и величаво несет свои воды мимо поросших буйным тропическим лесом берегов. Да и большинство жителей дельты неспособны вообразить, что в верховьях река мчится с бешеной скоростью, а зимой минимум на два месяца покрывается льдом.
На границе провинции Юньнань и Тибетского автономного района Дзачу-Меконг течет у подножия горы Кавакарпо (высота 6740 метров). По преданию, до прихода буддизма в Страну снегов здесь обитало могущественное божество шаманской религии бон — дух-защитник. Пришедший из Индии тантрический йогин и чудотворец Падмасамбхава (VIII век) обратил его и других главных богов Тибета в «желтую веру» и сделал этих грозных воителей «защитниками учения». Сейчас Кавакарпо — одна из самых почитаемых гор как у буддистов Тибета (вершина почитается как земное отражение вселенского Ума Будды), так и у адептов культа бон. Ежегодно ритуальный обход горы совершают до 20 000 паломников. Считается, что Кавакарпо является средоточием пяти космических первоэлементов: дерева, земли, металла, воды и огня. К сожалению, сейчас первозданность этих мест нарушена добравшимися и до высокогорья лесозаготовителями.
В Тибете берет начало не только Меконг, но и другие главные реки Индостана и Юго-Восточной Азии: Брахмапутра, Инд и Ганг — в западной части нагорья, Салуин — в центральной, Меконг, Янцзы и Хуанхэ — в восточной. Истоки Меконга находятся на водоразделе верховий Янцзы и Салуина. Административно эта территория относится не к Тибетскому автономному району, а к провинции Цинхай (Юйшу-Тибетский автономный округ), на территории которой в 2000 году с целью сохранения природы в верховьях трех великих азиатских рек был создан заповедник Саньцзянюань.
Особое отношение китайцев к этим местам легко объяснимо.
Согласно древней китайской легенде, Янцзы — Голубая река, — отправившись на поиски жениха, единственная из трех дочерей Снежной горы (собирательное название Тибета), избрала правильную, восточную, дорогу. Строптивая Нуни-Салуин двинулась южным путем сквозь непроходимые горные хребты, а за ней, не желая расставаться с сестрой, последовала и доверчивая Ланьцан-Меконг. Каждая из сестер встретилась с женихом — Морем, но только Янцзы, пройдя по Великой Китайской равнине, сделала поистине благое дело: на ее пути родилось Чжунго — великое государство.
Буддистское единоборство
В VIII веке жители Тибета восприняли учение Будды (в традиции Махаяны), принесенное сюда индийскими и центральноазиатскими проповедниками. В XI–XIV веках сложилась специфическая традиция тибетского буддизма, потеснившая древнюю шаманскую религию бон. Борьба различных религиозных школ завершилась установлением первенства школы Гелугпа. В 1950 году тибетская теократия завершила свое существование: страна была оккупирована Народно-освободительной армией Китая, а девять лет спустя лидер тибетского народа Далай-лама XIV отправился в добровольное изгнание в Индию.
Чай на Тибете не только пьют по-особому, c маслом и солью, но и заваривают необычно — в таких вот жестяных «самоварах»
Часуйма
Тибетский чай, или часуйма, — напиток, или, скорее, блюдо, без которого невозможно себе представить жизнь в суровых условиях Гималаев. Он распространен как в китайской части исторического Тибета, так и в индийском Ладакхе и княжестве Бутан. Чайные листья (как правило, используется прессованный китайский чай пу-эр) вываривают в молоке яка несколько часов. Полученный горячий концентрат выливают в специальный «чайный миксер» — продолговатый деревянный (реже — жестяной) сосуд с палкой-мутовкой, немного похожий на старинную русскую маслобойку, добавляют масло яка и соль и тщательно перемешивают.
Калорийный напиток высоко ценится обитателями суровых вершин: говорят, что тибетские кочевники выпивают в день до 40–50 пиал. Во-первых, он помогает сохранить силы, а во-вторых, масло создает на губах пленку, защищающую их от мороза и пронзительного ветра. Существует и особый этикет пития часуймы. Пьют ее маленькими глотками. Каждый раз, когда пиала ставится на стол, хозяин доливает ее до краев, а перед уходом гость должен допить все, что осталось в его чаше.
Соль воды
Деревушка Шата в Восточном Тибете, лежащая на высоте 3800 метров над уровнем моря, когда-то играла весьма важную роль в экономике этого края. Отсюда в сторону Поднебесной отправлялись караваны со стратегическим товаром — солью. Ее стали добывать в окрестностях Шата еще в эпоху Мин (XIV–XVII века). Точнее, добывали не соль, а черпали из колодцев соленую грунтовую воду, из которой соль выпаривали. Технология без изменений сохранилась до наших дней, хотя сегодня масштабы добычи уже отнюдь не промышленные. Ванны для выпаривания, представляющие собой вбитые в землю деревянные сваи, обложенные дранкой и обмазанные глиной, устроены на склонах стоящих по берегам Меконга гор. Эти загадочные сооружения придают пейзажу какой-то лунный характер.
Навстречу соляным обозам в Тибет из провинции Юньнань шли караваны с другим стратегическим товаром — чаем. Тибетцы не мыслят своего существования без этого напитка. Готовят они его своеобразно — добавляют в него соль и масло из молока яков. Эти мощные (до четырех метров в длину и двух метров в холке) горбатые быки, поросшие длинной черно-бурой шерстью, с длинными, почти метровыми, рогами — символ Тибета. На них перевозят грузы (в Тибете до недавнего времени почти не использовали колесные повозки), без их молока и шерсти выжить в высокогорье практически невозможно. Кроме того, на яках еще и пашут: почва по берегам Меконга не столь каменистая, и на ней выращивают ячмень.
Чем ближе к истокам Меконга, тем выше горы, разреженнее воздух, ниже температура. Редко-редко встретится семейство кочевника, в котором всегда главная — женщина, в глухих горных районах до сих пор сохранился матриархат. Путника здесь неизменно встречают с распростертыми объятиями.
Тибет — самая малонаселенная часть Китая: 1,6 человека на квадратный километр. Три четверти трехмиллионного населения автономного района сконцентрировано в южной его части. И только в начале ноября, после уборки урожая, многие тибетцы-южане отправляются на север и восток, к главным монастырям Тибета.
В расположенный почти у самых истоков Меконга восточнотибетский городок Юйшу (Джекундо), славящийся своими буддийскими монастырями и ступами, в эти дни стекаются до 20 000 пилигримов. Люди одеты по-праздничному — яркие стеганые шелковые халаты, длинные волосы мужчин заплетены в косы, а в женских прическах сверкают разноцветные бусины. Еще красочнее выглядят ламы в своих высоких шапках желтого либо красного цвета — в зависимости от принадлежности к той или иной школе тибетского буддизма. Город расцвечен хоругвями, шелковыми полотнищами с изображениями божеств и пестрыми гирляндами ритуальных флажков. В яркие цвета выкрашены храмовые здания, священные ступы сверкают белизной и позолотой. На фоне голых, с клочками бурой травы унылых гор и бурлящих свинцовых вод Дзачу это буйство красок особенно радует глаз.
Близ Юйшу русло реки раздваивается: здесь сливаются текущий с севера Дзакарчу и с северо-запада — Дзанакчу. Географы до сих пор не пришли к единому мнению, которую из рек считать Меконгом. Вмешиваться в этот спор, тем более неспециалисту, вряд ли следует, поэтому здесь мы и закончим наше путешествие по великой реке.
Фото Лам Дык Хиена
Источник: http://www.vokrugsveta.ru/
Пожалуйста, ответьте на наши опросы. Несколько минут, потраченных вами на голосование, позволят нам понять, как сделать наш сайт и портал более интересным и нужным!
